Несмотря на унитарный характер государства (пусть и парадоксально включающего автономную республику), по сути Украина является федерацией — объединением как минимум трёх больших областей. Они отличаются по экономическим показателям, культуре и геополитической ориентации. За годы независимости эти различия были притушены. Но события последних недель обнажили старые противоречия. Дело идёт к расколу Украины. Нужен ли он украинскому или российскому народу? Нет.

Хорошая реклама

Как бы ни было досадно апологетам украинской национальной идеи, но Украина не единая страна и легко делится как минимум на три части, отличающиеся по экономике и геополитической ориентации. Конечно, больше 20 лет независимости, целенаправленная работа ЕС и бездействие России не прошли даром — всё больше симпатий населения (даже самой пророссийской части) устремлялось на Запад. Над этим работали отличные специалисты.

В частности, применялся довольно простой и эффективный приём — отвлечение внимания. Власть объявляла ориентацию на Европу (с её ценностями и благосостоянием), а одновременно с этим назначала в национальные герои совершенно дикие фигуры вроде Шухевича. Вокруг условного Шухевича устраивались дебаты, проводились всевозможные акции, снималось кино и организовывались прочие медийные спецэффекты. Затем власть соглашалась, что произошло безобразие, и звание героя у мёртвого бандита отнимали. А за это время происходили необходимые изменения, которые общество благополучно не замечало.

Кроме того, как и положено хорошо рекламируемому продукту, Евросоюз подкреплялся чисто эмоциональными ассоциациями. Так, реклама связывает шоколад в сознании потребителя с лёгкостью и сексуальностью, а пену для бритья — с мощью и мужественностью. Для ЕС такими эмоциональными ассоциациями стали порядок и благополучие. Что привлекает в Европе молодых украинцев? «Работающие законы» и «отсутствие коррупции». Как сказали мои знакомые итальянцы, сторонники Майдана никогда не слышали об Италии! Но реальная картина тут не играет никакой роли и только вредит сознанию, успокоенному приятными ассоциациями.

За прошедшие годы выросло целое поколение тех, кто изучал историю по учебникам, в которых рассказывается, что казаки изобрели подводную лодку, выдвигается теория о племени укров, давших название стране, а бандеровцам выделяется в два раза больше места, чем советским партизанам. В этих учебниках есть Данила Галицкий, но нет Александра Невского. Сформировалась новая картина мира, в рамках которой Украина всегда стремилась к независимости, развитию собственного языка и культуры, страдая от притеснений Запада и Востока.

Чем хорош Запад, так это стратегическим планированием. Уже в 1990-е специалисты из Европы, Канады и США развернули работу с талантливой украинской молодёжью. Курсы «молодых дипломатов», программы обмена, поступление в престижные западные вузы, стипендии, гранты на исследования. Можно только аплодировать — будущая элита пестовалась со школьной скамьи. Двадцать лет — и бывшие школьники с нужной геополитической ориентацией уже работают в СМИ, банках, вузах, идут в политику.

Большую часть этого времени Россия решала свои внутренние проблемы, а когда, наконец, у неё проснулись амбиции международного уровня, нужных специалистов в наличии не было. И пока современная Россия в основном пытается договариваться с людьми, «принимающими решения», Запад создаёт этих людей. Да, эта работа более кропотливая, но куда более эффективная.

Сердцу не прикажешь

К недавнему времени даже в самых пророссийских регионах настроение было скорее в пользу Запада. Да, душой люди с Россией, но Запад — это деньги и порядок. А Россия — нищета и тирания (и здесь над ассоциациями поработали талантливые рекламщики). Украинцы устали от политической клоунады, творящейся в стране, от неуверенности в завтрашнем дне. А Европа, как считали многие сомневающиеся, может, и не принесёт сразу верховенство законов и прочие сугубо положительные вещи, зато поможет хоть немного усмирить местных воротил.

Да, это говорит о том, что люди недооценивают риски и не понимают, что такое современный Евросоюз. Но речь не о реальных последствиях, а об образе Запада. И так бы всё и шло. Население более-менее спокойно приняло бы т. н. евроинтеграцию. Если бы Януковичу позволили поторговаться, а «майданизм» не вспыхнул и не перешёл бы в стадию вооружённого противодействия, не раскрылся как попытка насильственного захвата власти. В этих условиях приглушённые противоречия, вопреки европейским стараниям, вспыхнули вновь.

Достаточно взглянуть на карту протестов, чтобы увидеть границы раскола. И с одной стороны баррикад (пока ещё в основном воображаемых) зазвучало: мол, надо отдать западенцев Польше — пусть она с ними мучается; а с другой посыпались обвинения в том, что противники Майдана — это люди, потерявшие человеческий облик, что это тупое и необразованное быдло. Дело пошло к физическому разделу страны.

Раздел Украины — это один из самых очевидных сценариев. И с эмоциональной точки зрения он бы устроил значительную часть населения. А вот украинских националистов — нет. Украина должна быть единой и неделимой — точка! В этом с украинскими националистами придётся согласиться. А для того чтобы понять, почему — давайте посмотрим, кто получит больше всего выгод от раздела Украины.

Кто виноват?

Допустим, что Украина делится на два больших осколка — на Западную и Восточную. Восточная получает бóльшую часть промышленных предприятий, наиболее мощные АЭС, все морские порты, два из трёх нефтегазовых регионов и т.п. Просто предположим, что Западная Украина с этим смирилась (и не пытается отбить Одессу или Николаев). Впрочем, независимо от этого Западная Украина быстро окажется зоной территориальных претензий. Она распадётся на отдельные области, которые мгновенно присоединят младоевропейские соседи.

Заинтересована ли в этом Европа? Нет. Украина до сих пор остаётся её главной газовой артерией. Распад страны будет сопровождаться грызнёй за трубу, так как только она сможет обеспечить стабильный доход местным царькам. В условиях неминуемо наступающего бардака поставки по украинскому маршруту будут регулярно срываться и в какой-то момент прекратятся. Для Европы такая ситуация равносильна подрыву её промышленной мощи, так как цены на энергоносители неминуемо поползут вверх. И благо, если даже по завышенным ценам ЕС удастся найти свободные ресурсы (на внутреннюю добычу рассчитывать не приходится, а поставщики СПГ законтрактовали большие объёмы в Азии). Если же бардак начнётся зимой — произойдёт катастрофа, так как к промышленному кризису добавятся жертвы среди населения. Собственно, Европа уже попала в подобную ситуацию, но в меньших масштабах — поставки из «свободной» Ливии после свержения «тирана» Каддафи стали, скажем мягко, слабопредсказуемыми.

Для России в распаде Украины тоже мало хорошего. Начнём хотя бы с того, что в Россию неминуемо хлынут беженцы (в Европу, кстати, тоже). Присоединение Восточной Украины к РФ потребует кропотливой и затратной работы по переводу на российские стандарты образования, делопроизводства и т.п. Необходимо будет модернизировать промышленность. А у расширившихся границ будет идти битва за трубу. Здесь Россия пострадает как продавец энергоресурсов — договариваться невозможно, поставки срываются, а возможно, и уничтожается газотранспортная инфраструктура. Нужно ли такое счастье России? Нет.

Получается, что ни Европа, ни Россия в распаде Украины не заинтересованы. И та, и другая сторона хотят присоединения Украины целиком, с единственным властным центром, с которым можно было бы вести переговоры.

Европе Украина нужна как ещё один рынок сбыта своей продукции, который желательно получить в полный контроль и легально зачистить от местных конкурентов. Тем, кто считает, что это страшилки, предлагаю взглянуть на промышленность и сельское хозяйство стран Восточной Европы. В ЕС царит строгая дифференциация и безжалостная бюрократия. Хочешь производить — соблюдай регламент, нет денег на модернизацию — закрывайся. А ведь Украину даже не зовут в члены ЕС. Просто предлагают открыть границы и принять европейские нормы.

России Украина нужна не только как крупный рынок сбыта, но и как страна бывшего СССР, до сих пор не растратившая свой промышленный и научный потенциал. Для России Украина интереснее богатой и крепко стоящей на ногах. У нас, если что, нет, в отличие от Западной Европы, буферной зоны в лице младоевропейцев, на которых может прийтись огонь приграничных конфликтов и которые способны впитать большую часть возможных беженцев. Можно назвать это имперскими амбициями, можно — погоней за собственной выгодой, а можно — инстинктом самосохранения. Географическое положение и родство культур вынуждают нас жить в мире и поддерживать друг друга. Иначе не выжить.

Если не считать тех самых младоевропейцев, которые за счёт растаскивания «нэзалэжных» кусков могут потешить своё самолюбие, выгодополучатель во всей этой истории — США. И, возможно, Канада. Энергетический и промышленный кризис Европы позволят им ослабить позиции евро. А может, и ещё больше нарастить экспорт угля (по хорошей цене). Кроме того, любой американский СПГ-проект, который сейчас буксует на стадии получения разрешения, при возросших ценах в Европе окажется более чем рентабельным.

Что делать?

Что в этой ситуации может сделать Россия? То же, что уже делается, — построить новые газотранспортные потоки, найти центр власти на Украине и поддержать его. Кроме того, независимо от развития событий нужно воспользоваться западными наработками — готовить молодёжь. Да, поколение евроинтегрированных молодых лидеров уже выросло, но у них тоже будут дети, за разум которых нужно будет бороться.

В Европе тоже не могут не понимать существующих рисков, поэтому вполне возможно, что после нынешнего саммита Россия — ЕС «Южный поток» наконец будет выведен из-под действия Третьего энергопакета. Обе стороны должны будут приложить все усилия к тому, чтобы не допустить развала Украины. Пока это ещё представляется возможным. При этом украинским политикам (любой политической ориентации) нужно помнить, что украинская труба после 2015 года «превратится в тыкву» — будет запущен «Южный поток». С этого момента ЕС уже не будет так остро заинтересована в целостности украинского государства. Времени на то, чтобы найти точки соприкосновения, осталось очень мало.

Интересно, что федеративная форма для современной украинской националистической идеологии равнозначна признанию провала украинского проекта. Хотя есть чисто европейский пример — Германия. И, возможно, именно сейчас для Украины настала пора признать противоречия между её областями и трансформироваться в федерацию.

…А в конце — несколько авторских слов. Хочу ответить тому теоретически вероятному читателю, который спросит: «Чего ты, русский, лезешь во внутренние дела Украины?». Я родился и вырос на Украине, владею украинским языком, а историю Украины начинал изучать в числе первых — по тоненькому учебнику в мягком переплёте, который из-за качества печати в народе прозвали одноразовым. На Украине живут мои родные и близкие, там похоронены мои предки и моя первая жена. Для меня Украина (как и Россия) — родная страна. И мне больно смотреть, как она истекает кровью.

Александр Фролов