ГРАФОМАФИЯ УБИВАЕТ ЛИТЕРАТУРУ



Недавно я посмотрел новый фильм «ГрафоМАФИЯ» – о том, как преступная группа в составе главного редактора издательства, писателя-графомана, представителя власти (полицейского) и других сообщников пытались убить талантливого писателя с целью присвоить рукопись его романа.
Кто-то считает, что литературу убивают графоманы, расплодившиеся на просторах Интернета. Другие полагают, что настоящую литературу уничтожают беспринципные издатели, для которых прибыль является главным показателем «добротной» литературы. Третьи убеждены, что литературу вытесняет Интернет.
20 августа 2017 года в Санкт-Петербурге в магазине "Буквоед" выступала известный писатель, драматург и сценарист Людмила Улицкая. Людмила Евгеньевна полагает, что "нынешняя политика превращает Россию в страну варваров". "Культура потерпела в России жестокое поражение, и мы, люди культуры, не можем изменить самоубийственной политики нашего государства". "Когда культурой руководит малокультурный человек, это довольно печальная картина".
Я задал Людмиле Евгеньевне несколько вопросов: 1\ Что, по Вашему мнению, губит великую русскую литературу: политика, литературная мафия или Интернет? 2\ Почему многие деятели культуры уезжают из России?





По официальным данным в России по-прежнему издаётся больше литературы, чем в любой другой стране: в 2013 году на русском языке вышло около 120 тысяч новых книг. Но великая русская литература оказалась погребена под валом развлекательного чтива. Читатель, приученный к наркотику бездумного, криминально-развлекательного повествования, просто не испытывает потребности читать чистое и высокое, что заставляет думать, напрягаться, духовно совершенствоваться.



В 2015 году американский журнал опубликовал статью под названием «Русская литература мертва?» Как пишет издание, если в прошлом россияне обращались к литературе за «философией жизни», то сегодня писатели стали «провайдерами контента», конкурирующими за внимание на рынке развлечений и информации.





Если раньше читатели искали и находили в русской литературе большие идеи и философские обобщения, то сейчас русские писатели обмельчали и перестали быть духовными авторитетами. Многих писателей используют в политической игре, а некоторые из них с готовностью соглашаются сотрудничать с кем угодно ради больших тиражей своих книг.

Подтверждением этому служит и недавно вышедший фильм «ГрафоМафия». Ради публикации своего романа писатель-графоман готов не только душу продать, но и убить человека. «За тираж в тридцать тысяч экземпляров я вырежу родную семью». «У меня каждая строка кровью сочится, хоть выжимай».

Фильм – комедия. Однако в каждой шутке есть доля правды. В истории литературы немало случаев присвоения рукописи умершего писателя. Например, рукопись погибшего во время гражданской войны Фёдора Крюкова, как полагают исследователи, была использована при создании эпопеи «Тихий Дон».

В целом фильм сделан хорошо. Вот только серьёзная тема почти не раскрыта. За бюджет в 1 миллион 200 тысяч долларов можно было бы сделать и получше. «ГрафоМафия» – типичный пример «распила» бюджета с нулевым эффектом.

Работа над фильмом началась ещё в 2014 году, но была приостановлена. Первоначально фильм имел название «Графоманы. Цена успеха». В 2015 году сценарий переписали, превратив триллер в чёрную комедию. Чтобы сгладить остроту проблемы, из первоначального варианта исчезли наиболее острые фразы, изменились и тексты песен.
Исчезла песня: «Выключайте свет, всё подытожено, результатов нет, как и положено. От общей демагогии до дела далеко. … И чтоб бабло наверняка. Все надеются, наверно, на Ивана-дурака…»

Сценарий и тексты песен под стать фильму – абсолютно графоманские.
«С головой в романе я – это графомания. Я хочу внимания – это графомания…»

Хотя на афише указано, что «ГрафоМАФИЯ» демонстрируется во всех кинотеатрах города, в Санкт-Петербурге фильм идёт только в одном кинотеатре, только на одном сеансе, только в 9:30 и только в маленьком зале на 20 мест.
Видимо, кто-то заинтересован, чтобы о «графомафии» узнало как можно меньше людей.





То, что фильм изменил название с «Графоманы» на «ГрафоМАФИЯ», на это, возможно, повлияла и моя статья «ЛИТЕРАТУРНАЯ МАФИЯ» от 28.05.2016.
«Графомафия» делает вид, что не замечает моих разоблачительных публикаций. «Им хоть плюй в глаза, им всё божья роса…»

Людмила Улицкая на мой вопрос о литературной мафии ответила, что ей не приходилось сталкиваться с этим явлением. Оно и понятно.
А вот по мнению других авторов, издателей и читателей, «литературная мафия» существует. Подтверждением этому служит мой опрос, который я провёл на XI Санкт-Петербургском международном Книжном салоне в 2016 году.





Михаил Булгаков одним из первых подробно описал «литературную мафию» в романе «Мастер и Маргарита»: главу Массолита Берлиоза, критика Латунского, литератора Лавровича, собрание писателей в ресторане «Грибоедов» и пр. Михаил Афанасьевич прямо говорил, что, мол, со всеми ими посчитается в новом романе. «Чтобы знали, чтобы знали…», – шептал жене умирающий Булгаков.

«Литературная мафия» в лице Союза писателей СССР требовала от Пастернака, чтобы он отказался от присуждённой ему Нобелевской премии.
А.И.Солженицын в очерках «Бодался телёнок с дубом» охарактеризовал Союз писателей как один из главных инструментов тотального партийно-государственного контроля над литературной деятельностью в СССР.
В 1976 году Шолохов требовал от Союза писателей запретить Солженицыну писать, запретить ему прикасаться к перу.

«Литературная мафия» не может позволить добиться признания писателю, который не управляем и независим. Налицо сговор издателей, критиков, экспертов. Эти люди считают писателями только нужных им людей, а всех остальных называют графоманами.

Судьба литературы оказалась в руках коррупционной «литературной мафии». Кому и за что дают литературные премии, известно уже давно. Литературу политизировали донельзя. Премии присуждают писателям для политического пиара и борьбы с существующим режимом.

Но и внутри самой «графомафии» происходит борьба за место под солнцем: одни авторы пишут доносы на других, подсиживают друг друга. У этих людей нет ни стыда, ни совести, они способны на всё: на любую клевету, на любое преступление!

Пусть даже «литературная мафия» не уничтожает людей физически, но уничтожает морально. Если вдруг независимый автор станет популярен, на него натравят армию «ботов», которые разнесут по всему Интернету весть, что этот «пейсатель» «интернет-галлюцинация».

«Литературная мафия» контролирует все средства массовой информации, включая Интернет. Наёмные интернет-боты могут разрекламировать нужного автора как «гения» или, напротив, распустят слух, что автор графоман, пишущий из психбольницы.

А скольких писателей реально поместили в психушку?! Достаточно вспомнить Иосифа Бродского, ставшего лауреатом Нобелевской премии по литературе.
Когда в 1968 году Бродскому пришло приглашение принять участие в международном поэтическом фестивале, в ответ советское посольство в Лондоне заявило: «Такого поэта в СССР не существует».

За границей литературоведы считали Бродского гением. А в СССР решало КГБ, кто поэт, а кто бездарь. «Если находятся люди, которые называют Бродского великим русским поэтом, то это самое настоящее кощунство», – вещал агент КГБ Яков Лернер, написавший пасквиль «Окололитературный трутень», по которому осудили Бродского.

Бывший начальник 5-го управления КГБ СССР Филипп Денисович Бобков в свои 90 лет не отказывается от мнения о Бродском: «Он просто дрянь был и всё… Потому что он вёл себя так, как ему надо было, и хотел себя именно так вести. Это не интересный человек. … Я в нём большого поэта и большого таланта никогда не видел. Даже когда он уехал... Выгнали и выгнали…»

Все эти «булгарины», «лернеры» и «бобковы» точно знают, кого надо выдвигать, а кого нужно и «задвинуть». Эти «марионетки» пекутся лишь о собственном благополучии, как сохранить свою синекуру.

«Литературная мафия» (графомафия) объединяет не только издателей и писателей, но также критиков, директоров литературных премий, академий, фондов, то есть всех, кто формирует литературный процесс. Директора литературных фондов и премий сами люди не пишущие, однако считают себя судьями и арбитрами на поле русской литературы. И пока «их не уйдут» (а сами они не уйдут никогда), до тех пор эти «пеЙсатели» будут оставаться единственными «последними классиками» советской и русской литературы.

У «графомафии» всё под контролем, везде свои люди, как правило, «старой закалки», все они «скованы одной цепью».
Мафию отличает её сращивание с властью. При всей внешней независимости литературных премий, фондов и академий, почти везде явно или скрыто присутствует государство.

Я уверен, что в деятельности литературных премий и всех прочих «гоголь-моголь центров», если покопаться, можно найти признаки преступного сговора с целью хищения бюджетных средств, а также мошенничество и злоупотребление властью.

«Вы прекрасно знаете, что сегодня ни построить дом, ни открыть магазин, ни дело новое невозможно без откатов, без взяток. Это принцип, который идёт сверху. Я представляю себе, что порой порядочные люди, совершенно не склонные к махинациям, вынуждены это делать, потому что такие условия нам навязывает власть», – считает Людмила Улицкая. –
"Но всякий раз, когда ты вступаешь в финансовые отношения с государством, тебя ожидают ловушки такого рода, причём ловушки, большая часть которых входит в условия игры".

Улицкая уверена в том, что писать нужно всем, кому хочется писать, писать исключительно полезное занятие. Потому что когда человек пишет, он в это время думает, формулирует, влезает в такую глубину, мимо которой он проскакивает в обыденное жизни. Если писатель не любит процесса письма, то писателем он не станет. А признают человека писателем или нет, это как ляжет карта, как кому повезёт.
Улицкая считает, что хороший писатель должен быть графоманом.

Графоманию определяют как болезненное пристрастие к писательству без наличия литературного таланта, но с претензией на публикации и славу.
Графоман пишет «километрами» не зная зачем и для чего. Не имея конкретной цели, графоман получает удовольствие от самого процесса писания. У него нет никакой новой идеи, которую он хотел бы сообщить миру.



В текстах графоманов отсутствует смысл, который можно было бы выразить несколькими словами. Напротив, в произведениях настоящего писателя чётко обозначена идея, которую можно запомнить и повторить. Это, кстати, отличает нарратив от обычного текста.

Главное различие писателя и графомана в том, что писатель постоянно перечитывает и правит им созданное. Графоман никогда не перечитывает им написанного, никогда ничего не исправляет, даже опечатки.
Многие писатели-графоманы пишут только ради того, чтобы заработать на жизнь, причём в год по одному роману, а то и по два.

Улицкая считает, что сейчас у нас нет гениального автора.
А я считаю, что гений есть, только его не хотят найти. Потому что, когда есть один гениальный автор, то куда девать остальных писателей?
Будь ты хоть трижды гениален, но если ты не «в обойме», литературная мафия тебя не признает, а хуже того – объявит графоманом.

В своих статьях я аргументированно доказал, что последняя дуэль Пушкина и последняя дуэль Лермонтова были хорошо спланированным убийством.
Современник Пушкина литературный критик Фадей Булгарин докладывал управляющему III отделением Его Императорского Величества канцелярии: «Литература есть балованное дитя нации. Нет такого глупого и необразованного народа в мире, который бы не утешался и не гордился своими писателями и произведениями литературы. В этом равны и персиянин и англичанин».

«Литературная мафия» существовала уже тогда. Известный литературовед Игорь Золотусский в книге ЖЗЛ «Гоголь» пишет: «Разбогатевшие издатели снимали целые этажи, устраивали при своих квартирах комнаты редакции, и в обеденной зале за огромным столом усаживалось сразу по многу лиц, тех же литераторов и книгопродавцев – одним словом, заинтересованных партнёров, которые знали, чего друг от друга хотят. Ему (Гоголю) даже пришла в голову мысль, а не сделать ли Чичикова писателем. Ведь это повыгоднее, чем скупать мёртвые души».





Сегодня написать и издать книгу не может только ленивый. Книги пишут футболисты, стилисты, певцы, политики, журналисты, депутаты, адвокаты – все кому не лень. Писатель ныне уже не профессия и не призвание.
Как же отличить великого писателя среди прочих авторов? Этот вопрос я задал участникам XII Санкт-Петербургского международного Книжного салона в мае 2017 года.





Сегодня за деньги готовы не только опубликовать вашу книгу, но и объявить лауреатом литературной премии. Претендент получает пиар и рекламу, а премиальной суммой делится с организаторами.

Лично я издателям не интересен, потому что мои книги размещены в свободном доступе в Интернете, и на мне невозможно заработать. Моя цель не ещё одну книжку написать (чтобы «бабла срубить по-настоящему»), а донести свои идеи.

Когда тринадцать лет назад я принёс рукопись своего второго романа «Странник»(мистерия) в одно издательство, главный редактор, прочитав рукопись, предложил мне 3 тысячи долларов. Я отказался, хотя и был на мели.

Конечно, о вкусах не спорят: одному нравится одно, другому – другое. Искусство вещь субъективная и конвенциональная. Здесь, как и везде, важна реклама. Побольше рекламы под толстым слоем шоколада, и «пипл схавает» любого автора.

Невероятный взлёт некоторых авторов на вершину славы многие объясняют не иначе, как сделкой с властью. В мировой литературе есть немало случаев, когда за успех люди продавали душу «дьяволу». Например, история учёного и чернокнижника Иоганна Георга Фауста легла в основу многих произведений, в том числе известной трагедии Иоганна Гёте «Фауст».

О том, что ценой успеха служит ДУША, и фильм «Дьявол и Дэниэл Уэбстер». Фильм о том, как начинающий нью-йоркский писатель заключает сделку с дьяволом, чтобы в обмен на свою душу добиться литературного успеха. Все понимают, что книги преуспевающего автора дерьмо, и сам автор это понимает, однако ему вручают литературные премии, ставят по его книге фильмы, издают многотысячными тиражами, прекрасно осознавая, что дело не в качестве написанного, а в то, как это подать (продать).

У нас в России, чтобы добиться успеха, нужно заручиться поддержкой власть держащих. Если романы пишет министр культуры, помощник президента и другие чиновники, то куда прочим авторам «со свиным рылом да в калашный ряд»?!





Писателям лучше держаться подальше от власти и от политики. Любая сделка с политиком это сделка с дьяволом. Власть не перехитришь, в игре с дьяволом всегда побеждает дьявол.

По-моему мнению, писатель должен быть в оппозиции к власти (в хорошем смысле этого слова). Он должен критиковать власть, показывать её недостатки и призывать к их устранению, быть совестью нации.

Писатель и литературный критик Лев Пирогов в своей статье "Как убивали русскую литературу" признаёт:
«Мы имеем такую литературу, которую нам дозволяют иметь либеральные литературные функционеры. В качестве цензурного инструмента используются «механизмы рынка». Там, где «механизмы рынка» по каким-либо причинам не действуют, применяется прямая цензура. … Премиями определяется общественная значимость литературных произведений, а общественная значимость самих премий измеряется их денежным выражением и классом кормёжки».

«Серые кардиналы» литературной мафии точно знают, кого и что печатать, а кого не печатать. Они ненавидят Интернет, поскольку он лишил их доходов и монополии на публикацию. И они делают всё, чтобы взять под контроль Интернет, прикрываясь заботой о защите авторских прав.
Эти люди жмут на свои кнопки, с помощью цифровых технологий манипулируя статистикой, и компрометируют тех, кто выводит их на чистую воду. Из продажных писателей и беспринципных критиков политики создают «властителей дум», чтобы с их помощью манипулировать общественным мнением.

«Это иллюзия политиков, что они могут чем-то управлять; они являются фрагментом культуры, вовсе не высшим её этажом, — считает Людмила Улицкая. — Это всегдашнее заблуждение, что культурой можно управлять — её можно уничтожать. У нашей страны в этом большие традиции: уничтожение русского авангарда, обвинения Пастернаку, Бродскому. И надо сказать, что это не только российская установка. Любая власть полагает, что она на самом верху, хотя вся человеческая цивилизация устроена иначе, но чтобы осознавать этот факт, нужно быть культурным человеком».

Когда-то писатели были действительно «властителями дум». К ним прислушивались политики, писатели были центром формирования общественного мнения. Ныне писателей уже почти никто не слушает. Они перестали быть интеллектуальной элитой и совестью нации.

Появились писатели, рождённые в кабинетах власти (так называемый «писательский проект»). Таких «пеЙсателей» награждают премиями, издают их многочисленные книги, приглашают выступать на телевидение, раскручивают ботами их сайты, чтобы придать общественный вес и значимость.

«Духовные авторитеты», которые создаются в кабинетах власти из продажных писателей, не могут обмануть умного читателя. И хотя этих «дутых писателей» награждают литературными премиями, приглашают выступать на телевидение, даже снимают в кино, – читатели не дураки, их на мякине не проведёшь.

Власть не заинтересована иметь независимых духовных авторитетов. Потому что духовный авторитет это недремлющая совесть!
Духовный авторитет вслух говорит о том, о чём другие про себя лишь думают!
Духовный авторитет не тот, кто говорит, как жить, а тот, кто живёт, как говорит!
Духовный авторитет не тот, на чьи слова ориентируются, но на чьи дела!

«Политика для самых честных из нас (а таких немного осталось в живых) – до сих пор отвратительная вещь». Эти слова принадлежат Тьерри Мариньяку – французскому писателю, переводчику и журналисту.



Осмелюсь утверждать, что политика убивает литературу. Вообще всё, к чему прикасается политика, погибает. Поэтому, если хочешь жить, избегай политики в любых формах. Если писатель пошёл в политику – значит он лишился вдохновения и кончился как писатель; распрощайся с ним навсегда!

Бесплатный сыр, как известно, бывает только в мышеловке. Сначала автору присуждают литературную премию (взятку), потом делают из него общественного деятеля, прикармливая наградами и тем самым побуждая помогать осуществлению политических целей.

Ни для кого уже не секрет, как, кому и почему даются литературные премии Об этом подробно написал Пьер Бурдье в работе «Поле литературы». Чтобы получить литературную премию нужно:
1\ выдавать ежегодно литературный продукт неважно какого размера и качества, но обязательно ежегодно, и лучше не один;
2\ нужно обладать высоким модусом внутригруппового участия (проще говоря, участвовать в литературных тусовках и быть «в обойме»);
3\ демонстрировать лояльность к определённым темам и политическим условиям.

Только у нас в России одну и ту же премию могут присуждать дважды. Когда по одному разу премию раздали, начинают раздавать тем же по второму кругу, объясняя это тем, что, мол, других талантливых авторов найти не могут. Как сказал один известный писатель, член жюри большой литературной премии: «деньги-то мы найдём, а вот достойного автора вряд ли».

Тщеславных писателей используют в политических интересах как таран для расшатывания и свержения существующего режима. Вначале дают литературную премию, потом делают имидж оппозиционера и борца с режимом.
Недавно рассекретили документы ЦРУ и стало известно, что присуждение Нобелевской премии Борису Пастернаку за его роман «Доктор Живаго» было операцией ЦРУ, направленной против коммунистического режима в СССР.
Александр Солженицын признавал политический аспект присуждения ему Нобелевской премии по литературе.
Светлана Алексиевич, по общему мнению, тоже не избежала политической ангажированности.

По мнению Пьера Бурдье, искусство, культура это «символическая власть», которая в определённые моменты жизни общества может становиться серьёзным конкурентом реальной политической власти.

«Как только литература начинает заигрывать с властью, подчиняться и делать то, что должна, это сразу становится недорогостоящим продуктом, не долго действующим, – сказал в передаче «Линия жизни» писатель Владимир Маканин. –
Интеллигенция, которая думает о том, что она должна то или то, очень быстро впадает в маразм. Это не значит, что нужно конфронтировать. Но блюсти самостоятельность, быть самодостаточными, литература должна. Потому что это духовная, какая-никакая, но самостоятельная власть».

Занятие литературой перестало быть служением обществу. Писатели перестали быть учителями жизни.
Разве современные писатели обладают каким-то незаурядным духовным опытом и могут чему-то научить умного информированного читателя? Профессиональные писатели в ряде случаев умеют только лишь красиво излагать, переливая из пустого в порожнее.





«Золотым веком» литературы был век XIX, XX – стал веком кино и телевидения. XXI – будет веком Интернета и компьютеров.
Наступает культура 3.0, в которой, как предупреждают, не будет искусства и религии, будет одна информация. Литература non-fiction уже успешно вытесняет литературу fiction.
Если доверие к изображению ещё сохраняется, то к печатному слову падает. Слово перестало потрясать. Соблазн лёгкого просмотра видеоролика вытесняет трудность чтения. Видео явно выигрывает перед текстом, потому что это синтез текста, музыки, изображения и спецэффектов.

Книга будущего – это аудиовизуальное произведение, где читатель становится соавтором, сам определяет как ему воспринимать текст: слушать авторскую речь, включить музыкальное сопровождение, посмотреть видеоиллюстрацию или включиться в авторский квест.

С развитием новых технологий традиционное книгоиздательство уходит в прошлое. Интернет убивает литературу не только в смысле традиционного чтения, но и сводит на нет печатные тиражи (а значит, и доходы писателей). По чисто экономическим причинам бумажная книга скоро уступит место электронным текстам, которые можно скачать в Интернете (иногда бесплатно).

Всё вышесказанное, конечно, не означает смерть литературы как искусства. Просто на смену традиционной литературе приходит новая русская литература личного опыта и смысла, которая будет со-творчеством писателя и читателя на основе развития новых технологий.

Хотя мною создано два романа, я никогда не мечтал стать писателем. Для меня писательство — средство самопостижения, а иногда и самоисцеления, где текст лишь побочный продукт совершенствования души.
Моя задача не учить читателя, а побудить его вместе разгадывать Тайну. И для меня счастье, если читатель откроет в тексте больше смыслов, нежели открыл я.
Я хочу помочь человеку задуматься, создаю пространство для размышлений, не навязывая своего мнения, поскольку каждый должен сам постичь себя и загадку мироздания.

Искусство слова — кое и есть литература — состоит в умении проникнуть в сердце, и, покорив его, заставить разум побуждать людей творить добро без оглядки, вызвать чувства, которые лучше любого доказательства убедят в необходимости любить несмотря ни на что.

Литература не есть нечто искусственное, оторванное от жизни, — это сама жизнь в её квинтэссенции.
Литература, если она настоящая, способна изменять сознание людей, а значит и саму жизнь.
Задача литературы — формировать новые идеалы, вспоминая вечные истины, доказывать их необходимость и возможность».
(из моего романа-быль «Странник»(мистерия) на сайте Новая Русская Литература





Так что же вы хотели сказать своим постом? – спросят меня.

Всё, что я хочу сказать людям, заключено в трёх главных идеях:
1\ Цель жизни – научиться любить, любить несмотря ни на что.
2\ Смысл – он везде.
3\ Любовь творить необходимость.

А Вы согласны с тем, что ГРАФОМАФИЯ УБИВАЕТ ЛИТЕРАТУРУ?

© Николай Кофырин – Новая Русская Литература – http://www.nikolaykofyrin.ru