Уж извините...

Понимаю, всем позитива хочется и я не исключение. Но...
Встретилось вот такое стихотворение...

Жизнь ушла, отлетела,
Поневоле спеша,
На лицо и на тело
ПРОСТУПАЕТ душа.

Огорчаться не надо, -
Всяк получит своё:
Старость - это награда
Или кара за всё.

Так что слишком и очень
Не сходите с ума,
Если кончилась осень
И настала зима.

До чего же жизненно и правильно... В молодости мы и не задумываемся о том КАК будем выглядеть в старости, ЧТО будет представлять наше лицо...
А лицо наше будет отражать наш ВНУТРЕННИЙ мир и никуда от этого не денемся и никакие пластические операции нам не помогут. Если мы в молодости можем СЕБЯ нарисовать на своём лице, то потом наше ЛИЦО рисует нас.

По поводу - "Всяк получит своё". Разве не так? Или награда - любовь близких, или расплата, когда твои близкие шарахаются от тебя...
Хорошо, когда есть ещё время и желание задуматься об этом и исправить то, что ещё можно исправить...

Ну и третье четверостишие... Тут тоже всё правильно - от старости никуда не уйдёшь, но стареть надо, не теряя достоинства.

Вот примерно как-то так...

Стихи о самом дорогом человеке. О маме.

Очень трогательные стихи, у меня даже слезы навернулись на глаза.
 

Каждый день судьбу благодарю...


Каждый день судьбу благодарю.
Каждый вечер подвожу итоги.
Не сверяюсь по календарю,
Дорожу сегодня очень многим.

Все закономерно и светло.
Все зачем-то было очень кстати.
То, что опалило, – не сожгло.
То, что было болью, стало статью.

Кто ушел, тот должен был уйти.
Кто нашелся – значит, так и надо.
Ветрам дуть, а солнышку светить.
Самым близким быть со мною рядом.

Провожать, встречать, учить, жалеть,
Обнимать, лелеять, быть построже.
Знать, что ты на этой же земле,
Зыбкость мира ощущая кожей.

М. Цветаева

Папа-полярник

Папа на Новый год,
Как обещал – не приедет.
Снова письмо пришлёт,
Снова что-то соврёт
И мальчик ему поверит.

Из за полярного круга
Письма идут без марок.
Пишет: «С деньгами туго»
И, что попросит друга,
Домой передать подарок.

Папы-полярники? Сложно.
Сынишка чуть-чуть гордится.
Ждёт свой подарок. Возможно,
Потом он ему пригодится.
……
И скоро, совсем уже скоро
Может быть через месяц,
В квартиру под номером сорок,
В доме под номером десять,
Бандеролью прибудет счастье
Оно тут немного весит.

Подаренный папкой шарф,
Никто не закинет в шкаф,
Серый, длинный, пушистый,
[И запах полярных широт]
Такой уж родной и душистый.

И письма, их будут сотни
Всю жизнь будет слать и слать.
На память какие-то фото,
Рассказы. Сын их запомнит.
И с ними отца будет ждать.
***
Теперь то мальчонка знает,
Что написать в сочиненьях
О том, кем он стать мечтает,
В каких облаках витает.
И в чём уже нет сомнений.

Да, лет через двадцать уедет
К заснеженным, ярким просторам.
Он писем писать не умеет.
А в прочем с отцом похожи.

- Разлюбила тебя, весной еще. – Да? Иди ты!
- Новостные сайты читай. – С твоими я не знаком.
И смеется. А все слова с тех пор – паразиты:
Мертворожденными в горле встают комком.

- Разлюбила тебя, афишами посрывала!
- Да я понял, чего ты, хватит. Прости, что снюсь.
И молчит, выдыхая шелковый дым устало,
И уходит, как из запястья уходит пульс.

Copyright © Вера Полозкова

Романс о Луне, Луне

 Луна в жасминовой шали
 явилась в кузню к цыганам.
 И сморит, смотрит ребенок,
 и смутен взгляд мальчугана.
 Луна закинула руки
 и дразнит ветер полночный
 своей оловянной грудью,
 бесстыдной и непорочной.
 - Луна, луна моя, скройся!
 Если вернутся цыгане,
 возьмут они твое сердце
 и серебра начеканят.
 - Не бойся, мальчик, не бойся,
 взгляни, хорош ли мой танец!
 Когда вернутся цыгане,
 ты будешь спать и не встанешь.
 - Луна, луна моя, скройся!
 Мне конь почудился дальний.
 - Не трогай, мальчик, не трогай
 моей прохлады крахмальной!

 Летит по дороге всадник
 и бьет в барабан округи.
 На ледяной наковальне
 сложены детские руки.

 Прикрыв горделиво веки,
 покачиваясь в тумане,
 из-за олив выходят
 бронза и сон - цыгане.

 Где-то сова зарыдала -
 Так безутешно и тонко!
 За ручку в темное небо
 луна уводит ребенка.

 Вскрикнули в кузне цыгане,
 эхо проплакало в чащах...
 А ветры пели и пели
 за упокой уходящих.
 

Я... поэтесса?

Мои стихи напечатали в литературном журнале "Легенс".
Всего взяли к публикации 6 стихов из 11:
Ода скрипке;
Все в прошлом;
Ночь полна иллюзий;
Ангел мой;
Ангел хранитель;
Твой голос (здесь пока нет поста с этим стихотворением).

Короче, отобрали самые сентиментальные. Великий кукловод, Последняя больница и Сирена, которые мне действительно нравятся так и остались неопубликованными =( Но с редактором не поспоришь.

Даже не знаю как к этому относиться. Походу, мои родственники больше гордятся этой публикацией, чем я. Хвалят, поздравляют. Так-то, если разобраться, я уже не просто графоманка, а... официальный автор.

Начинающая поэтесса, получившая первое признание...Только что-то вдохновение резко испарилось. Муза улетела.

Хм... поэтесса... такое пафосное словечко. Это, что, я теперь часть легиона интеллигентных начитанных дамочек, которые чуть ли не в экстаз впадают, декламируя свои вирши?Терпеть таких не могу.Сама я только однажды читала вслух свой стишок. - в школе, когда задали выучить стихотворение...

Но я не выучила и выкручивалась как могла, чтоб не получить трояк за год Нет, все же я пишу не так как они. Я несерьезный автор. Моя муза - не утонченная девушка с лирой, а дерзкая девчонка, капризный маленький ребенок, скачущий по лужам